Вверх страницы

Вниз страницы

Jellicle Cats. Возвращение из Хевисайда.

Объявление


НОВОСТИ



В игре.

Заключительные эпизоды второй главы.
Финальный аккорд скандалов и взаимных интриг. Загадка сокрытая в подвале отеля Рассел объединила наши племена и банды в общем стремлении ее разгадать и получить неведомые сокровища.



На форуме.

А песню эту, как вы знаете, не задушишь не убьёшь... (с)
Как бы то ни было, наш форум "вернулся из Хэвисайда" и после кризиса, длившегося несколько месяцев, вновь готов встречать гостей.
Новичков, взявших на себя роли канонов, в которых форум отчаянно нуждается (Бомбалурина, Мистофелис, Плато), просим списаться с главным админом (Мангоджерри).
Старым участникам несказанно рады и ожидаем их активности как в уже начатых. так и в грядущих эпизодах.
В ближайшее время (не позднее 24.11.2013) будет введено новое правило - ники только на латинице.

Объявление




ТОПЫ

*жми - будь няшей! :3*
Рейтинг Ролевых Ресурсов - RPG TOPPalantir
Волшебный рейтинг игровых сайтовРейтинг форумов Forum-top.ru


- Что такое Хевисайд?
- Хевисайд (англ. Heavyside layer), это кошачий рай, небесная страна полная немыслимых чудес, куда отправляются достойнейшие из котов и кошек, чтобы потом возродиться к новой жизни. Чтобы подробней узнать об этой и многих других "занятностях-непонятностях", просто воспользуйся ссылками ниже ;3


НАВИГАЦИЯ






ВРЕМЯ В ИГРЕ

Вторая глава. C 13-го декабря по 30-го января.




Текущие эпизоды

  • ☽Одиссея капитана Гроултайгера

  • ☽..и начнется новый день




  • САМЫЕ-СУСАМЫЕ

    конкурсы на каникулах :3



    АДМИНИСТРАЦИЯ


    *админ, ГМ*


    *тех.часть, дизайн*



    Модераторы

    НАБОР ОТКРЫТ




    НАШИ ПАРТНЕРЫ




    Цитаты Хевисайда
    (форумная забава)

    - Серьги на ушах Манго. Так мило. *()*
    - ...
    - Или правильно "в ушах"? Как вообще можно это правильно сказать по отношению к котам? о.О
    - Манговы серьги. Это как берёзовые, только Манговы.


    Манго и Стэф(с)
    (из личного разговора)





























    Информация о пользователе

    Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.



    Еt est nugas Billegori

    Сообщений 101 страница 120 из 128

    101

    Биллегори написал(а):

    Тут художников из "Спроси героя" нет?

    Нету))

    Биллегори написал(а):

    Нет, Стоша у меня не получается....

    Увы. Я остальных-то сразу признала, а про Стошу подумала- что за неканон?

    Тиза мурмурмур- очаровашка. А последняя вообще- я плакалЪ)))

    0

    102

    Вечный Кот написал(а):

    Нету))

    Фуух, значет продолжаем дальше разрисовывать героев Дяди Димы))

    Вечный Кот написал(а):

    Я остальных-то сразу признала, а про Стошу подумала- что за неканон?

    Это одна из самых лучших версий Стоши, остальные были...бррр

    Вечный Кот написал(а):

    А последняя вообще- я плакалЪ)))

    Я рылайль и роняйть кислотный слеза на клавиатюрр, когда рисовайть это...(с) http://forumupload.ru/uploads/0003/ac/ce/10141-2.png

    Отредактировано Биллегори (2013-05-04 15:24:34)

    0

    103

    Эхххх, дело было вечером, делать было нечего и мы занялись переводами. Шоб не потерялись, пусть все тут и лежит.

    Starlight express

    Когда дневные дела вам надоели,
    И вы считая овец лежите в постели,
    А сна вовсе нет, и уж, верно, не будет.
    Но тут вы внезапно слышите гул,
    И чувствуете, как вас накрывает сон.

    Припев:
    Звездный Экспресс, Звездный Экспресс,
    Ты реален или нет?
    звездный Экспресс, Звездный Экспресс,
    Не покидай меня до утра.

    Я не хочу уезжать и хочу там остаться,
    Но прошу я тебя,
    Привези домой до рассвета.
    А пока еще ночь,
    Увези меня прочь,
    Но не оставляй меня одного(?)

    припев

    Хочу сказать, что я верю,
    Что, быть может, ты где-нибудь есть.
    Но если это всго лишь мечта,
    То что мне делать тогда,
    Коль не уверен в тебе я?

    Звездный Экспресс, Звездный Экспресс,
    Ты реален или нет?
    Звездный Экспресс, Звездный Экспресс,
    Если ты есть,
    Не покидай меня до утра.
    Укажи мне мой путь,
    Я должен идти.
    Я верю в тебя.

    Only You

    Только ты можешь изменить меня,
    И только вместе мы сможем двигаться дальше.
    Но кто мог видеть наперед?
    Сердце мое, очевидно, не врет.
    Только ты можешь изменить меня,
    Будь рядом, удержи меня, любовь моя,
    Изменимся к лучшему.

    Интересно, ты знаешь, почему
    Так быстро пролетают дни?
    Сейчас свет нам укажет путь.
    Ты подарил мне радость, давай забудем грусть.

    Ты - звездный свет, ты можешь изменить меня.
    И только вместе мы сможем двигаться дальше.
    Звездный свет укажет нам дорогу
    Возьми меня за руку.
    И кто мог видеть наперед?
    Сердце мое, как видно, не врет.
    Только ты мжешь изменить меня.
    Будь рядом, удержи меня, любовь моя,
    Только с тобой я могу измениться.

    Only He

    Посмотри на меня: уверенна и спокойна
    Далеко не глупа и не так просто вскружить голову.
    Но не никто не знает, что в моей душе,
    Горит огонь любви уже.

    Только он может изменить меня
    И только вместе мы сможем двигаться дальше.
    Но кто мог видеть наперед?
    Сердце мое, очевидно, не врет.
    Будь рядом, удержи меня, любовь моя,
    Измени меня к лучшему.
    Это уже не смешно...

    Только с ним я чувствую себя спокойно,
    Только он может открыть глаза на правду,
    Только с ним мягче тени
    И в темноте светлее.
    Пусть он будет со мной,
    Ведь только с ним я могу измениться.

    Ночи напролет я мечтала,
    Искала за горизонтом. не понимала,
    Что тот, кто направит меня и удержит,
    Все это время здесь, со мной рядом стоит.

    Только он может изменить меня,
    И только вместе мы сможем двигаться дальше.
    Молюсь и надеюсь, и верю немного,
    Что он смог прождать так долго.
    Пока я искала не его и не там.
    А если поздно менять, и он сам
    Ушел, не дождавшись ответа от меня?

    Только он может изменить меня,
    И только вместе мы сможем двигаться дальше.
    Но он никогда не догадается,
    Что если вернется, если останется,
    Я ему отвечу "Да"
    И попрошу остаться навсегда.
    Только он может изменить меня...

    Отредактировано Биллегори (2013-06-10 18:25:04)

    0

    104

    Лето, солнце и косплей

    +

    и еще пара штрихов...
    http://f14.ifotki.info/org/d5f15b823d34946be9eacdec5a7e219d5fbe6b154273538.jpg

    http://f14.ifotki.info/org/042e8fee27eb16b1ffd566f8ad9446bf5fbe6b154273536.jpg

    Кто сказал, что кошки с собаками не дружат?
    http://f14.ifotki.info/org/9de3b844e33cd74e063a5065a2668f475fbe6b154273539.jpg

    Эм... плохая из меня Виктория... очень плохая...
    http://f14.ifotki.info/org/35253bb2a1909a45c1ad1148bf605efc5fbe6b154273537.jpg

    -Господяяяя, ну наконец-то все то закончилось...
    http://f14.ifotki.info/org/d1592181655386e6d1311223d9cf41de5fbe6b154273716.jpg

    0

    105

    Биллегори
    урурурур, ты няяяша :З

    Биллегори написал(а):

    Эм... плохая из меня Виктория... очень плохая...

    оуу, штаныыы, гыгы, у меня такие были, только чёрные)) мама всё называла их мешок с г....

    0

    106

    Кассандра написал(а):

    мама всё называла их мешок с г....

    вот спасибо, ласково обозвала мои любимые штаны(( Ну нету у меня шорт, ну и шо?))

    0

    107

    Биллегори написал(а):

    вот спасибо, ласково обозвала мои любимые штаны(( Ну нету у меня шорт, ну и шо?))

    да ладно, у меня такие штаны были моими любимыми, тоже и что, зато как вспомню название, так мне весело :D
    у меня тоже нет))

    0

    108

    Нашла случайно

    Одним ясным морозным зимнем утром Белогорочка перепила валерьянки и понеслось...

    +

    Вообще там как бы было написано Jellicle Cats и еще что-то нарисовано. Но видно только Cats и как я падала по дороге %))
    http://f14.ifotki.info/org/5cdfe541b07c9e9fbdba48a95d524b105fbe58154407164.jpg

    Отредактировано Биллегори (2013-06-20 20:53:40)

    0

    109

    Я таки извиняюсь, что не с Горочкиного аккаунта, но мне перезаходить лень :Р

    Все новое это хорошо отфотошопленное старое

    http://f14.ifotki.info/org/a0b7199f2aede3a8bb33b35cd461aa6c5fbe46156048171.jpg
    http://f14.ifotki.info/org/0663d50b874502cb184e53ccd6ed63695fbe46156048171.jpg
    http://f14.ifotki.info/org/7284ac8c6e72e09de89e5c60cabe45615fbe46156048171.jpg
    http://f14.ifotki.info/org/e54ce6228d5ab579cadb77552e59660f5fbe46156048724.jpg
    http://f14.ifotki.info/org/1fa2ad0e19d0fc0a8982cf05de1271505fbe46156048724.jpg

    0

    110

    Начала раскопки в своих папках.
    Ну во-первых, отредактированный вариант моей бааааальой стихотворемы, где в конце никто не умирает. Все восемь сцен. 

    +

    Громовеста
    Сцена первая. Центральная площадка на Свалке. Мисто и Горри репетируют свой номер.
    Мисто(торжественно):
    Пришел черед нам спеть о кошке,
    Чья натура светла, как день.
    Шерсть у нее золотая, как солнце,
    А глаза неба в грозу темней.
    Под глазам узор, как знак отличия
    Породистой леди от дворовых гуляк.
    (поворачивается к Биллегори)
    Ей знакомы манеры, приличие,
    И любой вам скажет: наш Белогорчик
    Должен жить как настоящий аристократ!

    Билле(немного задумчиво):
    Луна, чердак, свеча, перо.
    Забыла о богатой жизни я давно.
    Живу одна, не зная горя,
    В тиши, в своем собственном покое.
    Подвеска-крылья, ветер, солнца свет
    Сопровождают меня в течении лет.
    (поднимает голову к луне)
    Я знала много горя в этом мире,
    Но случайная встреча все изменила.
    Туманной ночью на реке
    Посчастливилось встретить мне
    Кота. Пусть он меня украл,
    Но он же мне и помогал.

    Мисто(удивленно):
    Аристократка и кот-пират!
    Кто бы предугадал такой союз?
    Судьба тасует колоду карт –
    И вот лег червовый туз
    На даму крести и короля пик.
    Но был в истории такой интересный момент,
    (хитро улыбается)
    Красотка Гриддлбон втречалась с капитаном
                                                             на какой-то миг.
    Обе кошки похожи, но все же различны:
    Горри всегда в целях своих вроде constanta,
    А Гриддл намеренья меняет быстрей, чем личины.
    Они так различны, как свет луны и свет солнца,
    Две разных стихии. Замечу покуда,
    Что настоящее имя моей подруги
    Не Биллегори, а Громовеста.

    Билле(гордо подняв голову):
    Ночь, гроза – моя стихия.
    Буре буду рада я.
    Зубы мне не заговаривай, любимый,
    Не удержать меня тебе силой!
    (кружится по площадке)
    «Невидима и свободна!» Ветру навтречу
    Мчусь, лечу куда хочу.
    Слова честного не жди,
    Знай: у нас все еще впереди.
    Ртути подобна, как ветер быстра,
    И не позволю поймать себя на живца.
    Но я всего лишь кошка. Ранима и мечтательна.
    И, хоть я и одна, но общение обязательно.
    У меня много знакомых, много друзей
    Самых разнообразных окрасов и мастей.
    А теперь мне пора. Прощайте, покуда.
    Мне надо навестить одного моего друга.

    Мисто(язвительно):
    Интересно, как же будет дальше развиваться
    Удивительный альянс?

    Билле(едко):
    Ты не умничай-то больно!

    Мисто(фыркнув):
    Больно надо! Позволь, продолжить мне рассказ.

    Билле(снисходительно):
    Изволь. Но мне хотелось бы заметить,
    Что с Гроулом всего лишь мы друзья.
    И слухам я прошу не верить:
    Не будет свадьбы! Так сказала я!

    Мисто(удивленно):
    Не будет свадьбы? Как?

    Билле(с улыбкой):
    А так. И думай ты что хочешь.
    Но к семейной жизни не готова я пока.

    Мисто(вздохнув):
    Ладно, нет так нет. Не буду спорить.
    Но скажи-ка мне такую ты вот вещь:
    Я тут слышал, ну… Ты не из джелли вроде…

    Билле(кивает головой):
    Не из джелли, правда в этом есть.
    Но братьев всех моих не пересчесть.
    Есть трое в Лондоне: Манкус, Таггер, Мак.
    И, кстати, первый меня принял в племя почти что просто так.
    И двое в Питере: Матвей и Филимон.
    Первый – вагонный вышибала, второй просто хитрый охламон.

    Мисто(задумчиво):
    Интересные личности эти Матвей и Филимон…

    Билее(смеется):
    Интересные – не то слово.
    Мне хотелось бы увидеть их снова.
    В том племени, где я росла…

    Мисто(поднимает голову):
    Ты в племени жила?

    Билле:
    Не перебивай!
    В том племени, где я росла,
    Мы были все одна семья.

    Мисто(себе под нос):
    Джелли тоже семья.
    И живут все дружно,
    Могу смело заверить я
    Душа в душу,
    Хотя не редки конфликты, порой.

    Билле(уверенно):
    Да, джелли семья.
    Но кто может назвать свою степень родства
    С тем или иным котом? Мы же – другое.
    Мы смело открываем Имя свое потайное.
    Кто-то может мысли читать,
    Кто то может бурю нагнать.
    А кто-то просто в человеческих науках гений.
    И говорю я без сомнений,
    Что чародейский род у нас.
    Но лишь только левый глаз
    Поможет узнать твои силы.

    Мисто(недоуменно):
    Лишь левый глаз? Постой,
    Не хочешь ты сказать,
    Что именно узор твой является причиной
    Магических способностей твоих?

    Билле(с усмешкой):
    Да, именно узор. И только сами
    (Да не говори ты, Мисто, белыми стихами)
    Снежные коты могут объяснить,
    Какими способностями Вечный кот смог тебя наделить.

    Мисто(заинтересованно):
    И какими?

    Билле(развела руками):
    Это не мой секрет.
    И я не раскрою его даже через сто лет.
    Хотя бы просто потому что не знаю
    И знать не желаю.
    Великая тяжба – знать все, что случится.
    Я не хочу этой участи…
    Есть там кошка, и зовут ее Милолика.
    Настоящая Зрячая наша старушка Лика.
    Видит она все сквозь пространство и время.
    С достоинством несет она это бремя.
    Но хватит о всех. Вернемся давай
    К нашей беседе.

    Мисто(притворно):
    Беседе? О чем?

    Билле:
    Расскажи о себе.
    Мисто(пожав плечами):
    Что уж тут говорить.
    Я – фокусник, маг и чародей.
    Тут надо не рассказывать, а творить.
    Ведь я художник в области своей.
    Приходи ко мне на Пикадилли,
    Будет нечто особенное,
    Такого вы еще не проходили!
    Это шоу будет ровно в восемь ноль-ноль.
    Ты придешь туда?

    Билле(задумчиво):
    Я постараюсь.
    Как раньше мною уже говорилось,
    Я, вроде как куда-то торопилась…

    Мисто(едко):
    На встречу с кавалером своим.

    Билле(с улыбкой):
    Не совсем с ним.
    Но все же сегодня удастся мне свидеться с Гроулом.
    Он обещал показать мне что-то за городом.
    Потом в Резиденцию мне заскочить надо.
    Слишком спокойно живется у Мака!
    После этого – в Сохо. Потом же – на свалку,
    А то давно Таггер и Манк не устраивали никакую перепалку.
    До свиданья! Пора мне бежать!

    Мисто(окликивает Гори):
    Погоди, а… Ну вот опять.
    Рвется, мчится ветру навстречу.
    Что ей какой-то там пират!
    (оглядывается вслед кошке)
    Пусть только спросит, я отвечу,
    Что готов жизнь за нее отдать!
    Биллегорри, ты текуча как ртуть!
    Имя твое – отзвук грозы.
    Может, хватит уже время тянуть?
    Мы давно перешли на «ты».
    Перешли и забыли. А ты познакомилась с Гроулом.
    (поворачивается в другую сторону и почти шепотом)
    Ты любишь его и забыла меня.
    Не думай, что без борьбы отдам,
    Просто так, как подарок, тебя.
    (уходит с площадки)
    (на площадке появляется Рам-Там-Таггер)
    Таггер:
    Все куда-то спешат,
    Все куда-то бегут.
    Смотришь – был же он тут
    Еще секунду назад!
    Был, да исчез, не бросив в твою сторону взгляд.
    Услышанным словам я не очень-то рад.
    Гроултайгер, конечно, тот еще гад,
    Но Мисто я готов помочь,
    Чтоб обратила внимание на чудодея старика Дьюта старшая дочь.
    Что бы не произошло в ту туманную ночь,
    Мы прогоним кота-пирата из ее жизни прочь!
    Пусть этот непросто будет весьма…
    От предвкушения победы кружится голова.
    Но все это пустые слова,
    Пора приниматься за дела.
    (на площадке появляется Манкустрап)
    О, Манк! Здорово! Что грустишь?
    Опять от тебя сбежала придушенная мышь?
    Ты посмотри какая на Свалке тишь…

    Манк(устало):
    Таггер, что тебе от меня надо?
    Ты сам знаешь, что дела у нас не ладны:
    С одной стороны Макавити скалит клыки,
    С другой сиамцы точат свои ножи.
    И говорю я Белогорочке спасибо:
    С котом-пиратом, пусть с одним, союз так важен, ибо
    Поможет он нам, если дело дойдет то до драки.

    Таггер(с усмешкой):
    МЫ покажем им, где зимуют раки!

    Манкус:
    Ты смеешься, а я говорю в серьез.
    Но мне хотелось бы узнать ответ на интереснейший вопрос:
    Где наша сестра? Куда она все время пропадает?
    У меня такое ощущение, что ее что-то здесь пугает.

    Таггер:
    Ага, как же, такую напугаешь!
    Ты, брат, не знаешь, что болтаешь!
    Ту, которая дружбу с пиратами и Макавити ведет,
    Не напугает даже сам черт!
    Ну ладно, пусть не черт, погорячился.
    Самое главное, что бы сейчас наш пират не злился…

    Манкус(непонимающе):
    Пират не злился? Ты о чем?

    Таггер(отмахиваясь):
    Да так, я просто. А где та пара полосатых котов?

    Манкус:
    Посмотри где-то там.
    (неопределенно показывает лапой в сторону и добавляет уже про себя)
    Ну, Таг, если ты опять затеял авантюру…
    Но в этот раз я помогать тебе не буду.
    Причем тут Горочка, при чем пират?
    И кто после всего останется виноват?
    Джерри и Тизу ищет... Интересное дело!
    О, Везельмурлыка, как же мне все это надоело!
    (уходит с площадки)

    (Таггер подходит к Джерри и Тизе, которые шушукаются возле багажника)
    Таггер:
    Добрый день! Меня не ждали?

    Манго:
    Ждали, только не тебя.

    Таггер:
    Не меня, а я пришел!

    Манго(шепотом):
    И лучше б сразу бы ушел.

    Таггер:
    У меня к вам дело есть.
    Все мы знаем, что у Гори
    Появился кавалер.

    Тиза:
    Это Мисто?

    Таггер:
    Нет же, Гроул!

    Тиза:
    Гроул? Это кто такой?

    Манго:
    Удивительное дело:
    Мы не знаем кто таков.
    Худ он, толстый, кот ученый,
    Или просто вор дворовый,
    Как мы это можем знать?
    Сфинкс он, таец, аббисинец,
    Русский, перс, сиамец, финн,
    Сибиряк, иль просто в куче
    Все породы как один.
    Кто он? Кто таков? Приметы
    Потрудись-ка ты назвать,
    Чтоб могли мы кавалера
    Нашей Горри враз узнать! 

    Таггер:
    Неказист, плечист, лохмат,
    И, вроде, одноглазый, говорят.
    Полосатый, одноухий,
    Не обидит даже мухи.

    Тиза(удивленно-насмешливо):
    Не обидит мухи?

    Манго(резко):
    Тиза!

    Таггер:
    Ладно, сделаем репризу.
    Ладно, мух он обижает.
    У вас в семье сиамцев нет?

    Манго(недоумевающее):
    Нет, и не было. А что?
    Может быть, он сам сиамец?
    Тиза:
    Сам сиамец? Ну дела!
    Одноухий, полосатый…
    Ну ты, Джерри, брат, даешь!
    Где же видел ты сиамца
    Полосатого, как зебра и характером как ёж?

    Таггер:
    Разговорчики в строю!
    Я ведь знаю, что пою.
    Раз сказал я: полосатый,
    Значит, он в полоску весь.
    Раз сказал я: он угрюмый,
    Значит, вот такой вот есть.

    Тиза:
    Хватит спорить! Рам-Там-Таггер,
    Че те надобно от нас?
    Мы сидим тут тихо-мирно…

    Манго(про себя):
    Строим каверзные планы
    В пользу банды, против всех.

    Тиза:
    Тут влетаешь ты внезапно
    Словно вихрь ураганный.
    Говори ты уж по делу:
    Кому морду надо бить?

    Таггер(замахал руками):
    Но, но, но! Полегче, муля!
    Морду бить пока не будем,
    Пусть живет пока пират.
    Но вы будьте наготове,
    Чуть я свистну – вы уж в сборе.

    Манго:
    Что ты взъелся на него?

    Таггер:
    Да так… Дело есть одно.
    Вот скажи-ка ты мне, Тиза,
    Ты бы выбрала кого?
    Гроула или же Мисто?

    Тиза(задумчиво):
    Хоть не сильно я сведуща
    В амурных этих всех делах,
    Выбираю таки Мисто.
    Это ты хотел узнать?

    Таггер(довольно):
    Это все, спасибо, Рампи!
    (про себя)
    Опыт мне мой показал,
    Что не зря я пирата гадом называл.
    Хоть Манкус по этому поводу ничего не сказал,
    Но знаю я точно,
    Что дело мое крайне срочно.
    Ведь доказано в истории давно –
    В злодеев девушки влюбляются чаще всего!
    (улыбается близнецам)
    Мне пора, гуд бай, мон шер!
    (Уходит. Близнецы, пожав плечами, возвращаются к своему разговору. На площадке вновь показывается Биллегори)
    Билле:
    Что я слышу? Что случилось? Что такое?
    Или, быть может, просто эхо дурное.
    Слышу от брата, что хочет разрушить он дружбы крепкий союз!
    И я сейчас не за себя боюсь –
    Боюсь за тех, кто по ошибке влез
    В эту историю, и прольет много слез.
    Я могу простить все, кроме предательства!
    Но Гроула нужно предупредить обязательно…
    (убегает со свалки)
    Конец первой сцены.

    Сцена вторая. Мистоффелис и Кассандра колдуют на каком-то чердаке.

    Мисто:
    Эхом отзовутся слова заклинаний,
    Под сводом чердачным, как грома раскаты.
    Таят в себе они множество знаний.
    Коль силу познаешь тех знаний запретных,
    Сможешь опрокинуть на землю все небо.
    Высушить море и сушу залить,
    Свой мир создать, заставить любить!

    Касс(тихо):
    Да, магия сильна, я с этим не спорю.
    Но если она не может предсказать даже точной погоды
    Ты смысл тогда владеть такой силою?
    К чему знать? Зачем говорить? Лучше просто молчать.
    Почему все так желают эту науку знать?

    Мисто:
    Кассандра, где мой нож?

    Касс:
    Который?

    Мисто:
    Для ритуала.

    Касс:
    Посмотри на полке.

    Мисто:
    На полке нету, я смотрел.

    Касс(хмуро указывает на нож прямо у Мисто под носом):
    Вот твоя железка, только какой толк,
    Если ты ее у себя под носом разглядеть не смог.
    Послушай меня: добром это не кончится точно.

    Мисто:
    Откуда ты знаешь?

    Касс:
    Не важно. Я это знаю. И это точно.

    Мисто:
    Мне надело оставаться в стороне,
    Быть милым няшей, котом интиллегентом.
    Все это светское общество у меня уже вот где!
    Как же все чудно в подлунном мире этом!
    Я маг или не маг?

    Касс(вздыхает): Маг…

    Мисто:
    Раз я маг, раз мне подвластны высшие силы,
    То могу я и время вспять повернуть.
    Ты только представь, друг ты мой, милый,
    Реку в тумане, невинную деву, которая может утонуть…

    Касс(тихо):
    Мне на путь истинный его так и не развернуть.
    Я честно пыталась его отгородить
    От тех напастей. Он отказал.
    Теперь пусть выкручивается как хочет сам.
    Я – провидица. Я вижу то, что будет.
    А будет нам и весело и грустно…
    (поворачивается к Мисто)
    Мне пора идти. Уж время обеда.
    А мои хозяева дома готовят котлеты.
    Прошу тебя, оставь это дело…
    (видя, что чародей не обращает на нее никакого внимания, разворачивается и уходит)
    Да ну всех к черту!
    Конец второй сцены.

    Сцена третья. Гроултайгер и Биллегори на баркасе.
    Гроул:
    Молю тебя, скажи же, что случилось?

    Билле:
    Нас разлучить хотят.

    Гроул(сурово):
    Кто же?

    Билле(вздыхает):
    Мой родной брат.

    Гроул:
    Который? Мак? Манкус?

    Билле:
    Таггер.

    Гроул:
    Видно, время не напрасно он тратил!
    Мне интересно, с кем он связи наладил.
    Ты же знаешь, слухи те про меня вранье.
    Но я никогда не отдам свое
    (обнимает Гори за талию)
    Любовь моя не требует клятв,
    Все девять жизней отдам только за твой радостный взгляд.
    Ты помнишь ту встречу?

    Билле:
    Тогда, на причале?

    Гроул:
    Нет, в парке мы летней порой друг друга повстречали.
    Я увидел тебя и забыл все на свете…

    Билле(усмехаясь):
    Прям таки все?

    Гроул:
    Ну.. не совсем.
    (еще крепче прижимает кошку)
    Ты помнишь, как мы на чердаке в грозу…

    Билле:
    Я прекрасно помню ту весеннюю пору!

    Гроул:
    А путешествие в Питер? Разве не чудо,
    Что мы тогда смогли достать изниоткуда
    Скелет Мистической Воблы?
    Ты посмотри: какая ночь…

    Билле:
    Гроул, ты должен мне помочь.

    Гроул:
    Я весь в твоем распоряжении.

    Билле:
    Не мог бы ты…
    (Внезапно кошка падает в обморок. Гроултайгер ловит ее, через несколько секунд она приходит в себя)
    Кто ты?

    Гроул(недоуменно):
    Кто я?

    Билле:
    Да, ты. Кто ты такой? И что тебе нужно?

    Гроул(неуверенно):
    Я – твой друг. Зовут меня – Гроултайгер.
    Послушай, Гори, что с тобой?

    Билле:
    Странно, но я тебя не знаю.
    Прости, как ты меня назвал?

    Гроултайгер:
    Ну Гори…

    Билле:
    Не Гори, а Веста!
    То имя, если честно,
    Просто старое прозвище
    Давно забытой жизни.

    Гроул(про себя):
    Веста, а не Гори!
    Жара нет вроде…
    Так что же случилось с невестой моей?
    Как будто памяти лишилась,
    Все чувства тут же позабылись.
    Что делать мне? Куда податься?
    Впервые в жизни за кого-то я вынужден бояться.
    Но Веста! Это имя мне знакомо!
    Говорила мне как-то она, когда мы подплывали к ее дому,
    Что Снежными котами оно ей дано
    И, к слову сказать, уже давно.
    Отражает ее кошачью натуру
    Самую душу, всю ее структуру…
    О, Громовеста! Предвестница грозы!
    Как смогли мы добраться до такой беды?
    (поднимает голову к Билле)
    Прости, ошибся, перепутал имя.

    Билле(с улыбкой):
    Бывает, Гроул, я не в обиде.
    Скажи мне, как я тут оказалась?
    И ведь ты не просто друг, как мне показалось?

    Гроул:
    Как ты узнала?

    Билле:
    Глаза. Ты смотришь с добром и заботой.
    (оглядывается)
    Где мы? Мне место знакомо, но все же не помню.

    Гроул:
    Мы на реке.

    Билле:
    Где именно?

    Гроул:
    Недалеко от твоего дома.

    Билле:
    Я здесь рядом живу?
    (про себя)
    Такое чувство, будто сплю наяву.
    Будто я и не я. Что же со мной?
    Потеряло сердце свой покой.
    Должна была спешить. Куда – не помню.
    Как будто кто-то вычеркнул из памяти страницы.
    Сердце подобно попавшей в клетку синице –
    Рвется, торопит, куда – непонятно.
    Все вокруг так непривычно и так занятно.
    Остались лишь обрывки то ли снов, то ли воспоминаний,
    Только толку-то от тех полузабытых знаний.
    Гроултайгер… это имя мне знакомо.
    Но кто он? Что за кот? Откуда знает обо мне
    Все то, что неизвестно мне?
    Назвался вроде моим другом,
    Но как будто кто-то водит кругом
    И говорит: «Не верь ему.
    Только я тебе в беде помогу».
    Сердце рвется к нему. Душа же – к тому,
    Кто другом себя открыто назвал.
    (громко)
    Здесь должен быть недалеко причал?

    Гроул:
    Да, причал здесь есть. Вон там, возле аптеки.

    Билле:
    Аптека… Ты знаешь все здесь?

    Гроул:
    И да и нет. Я знаю только окрестности реки.
    А те коты, которые живут на суше, слишком от меня далеки.
    В дебри города редко выбирался я
    До определенного момента…

    Билле:
    Какого?

    Гроул:
    Когда встретил тебя.
    (Обнимает кошку за плечо. Она проводит пальцами по шраму на груди)
    Билле:
    Этот шрам… Ведь я тебя тогда лечила?

    Гроул(тихо):
    По крайней мере она не все забыла!
    (отвечает)
    Да, это ты.

    Билле:
    Свою работу узнаю
    И чувствую… Что я тебя люблю…
    Но все же тянет и влечет
    Другой какой-то неизвестный кот…

    Гроул(насторожено):
    Кто этот кот?

    Билле:
    Не знаю я. Но он так манит, так зовет…
    Сердце спешит и рвется вперед,
    Но душа… Душа с тобой
    Ощущает счастье и покой.
    Я разрываюсь пополам 
    Стремясь побыть и тут и там.
    Сказал ты: рядом здесь мой дом.
    Давай пойдем туда вдвоем.
    Быть может, вспомню я тогда,
    Как мы с тобою плыли на северные петербургские берега…
    (ойкнув, поднесла лапу ко рту, осознав, что сказала)
    Не помню я такого дня…
    Но, может, говорю не зря?

    Гроул(ласково):
    Не зря. Действительно все было.
    И в Петербург с тобой мы плыли.
    Была любовь, был и обман.
    Ты веришь мне?

    Билле(задумчиво):
    Верю ли я? Да.

    Сцена четвертая. Мистоффелис заканчивает колдовать на чердаке.
    Мисто(видя в шаре Билле и Гроула):
    Будь ты проклят, гад ползучий!
    Как бы я ни сгущал тучи
    Над этой парочкой чудной,
    Все напрасно, все без толку,
    Книги заклинаний в топку!
    Не сломилась кошка под действием злых чар,
    Приворотное зелье выливаю к чертям! 
    Но нельзя так все бросать.
    Память Билле надо как-то возвращать.
    Понимаю, виноват,
    Что поддавшись страсти черной,
    Чуть не угодил в прейсподню.
    Так, посмотрим… ведь должно же
    Зелье память возвращать…
    (листает книгу)
    Да! Нашел! Но вот загвоздка –
    Капля крови мне нужна.

    (заходит Таггер)
    Таггер:
    Здорово, друг! Чего скучаешь?
    Что так горестно вздыхаешь?
    Неужто все никак не получаешь
    Фениксовый калий свой?

    Мисто:
    Нет, мой Таггер, получил я
    Калий тот давным-давно.
    Только вот я отравился
    Страстей жгучей, страстью злой,
    Потерял я свой покой.
    Тень моя на стене отдыхает,
    А меня тоска съедает.

    Таггер:
    Эко дело! Ну, дела!
    Велика ль беда твоя?

    Мисто:
    Я влюблен.

    Таггер:
    Опять?!

    Мисто:
    Нет, в этот раз все по-другому.

    Таггер(хитро):
    Уж не в Горочку ли?

    Мисто(вздыхает):
    В нее.
    Посмотри же, как прекрасна!
    Как во тьме глаза горят!
    Шерстка пламенем сияет...

    Таггер:
    "Днем свет божий затмевает,
    Ночью землю освещает."
    Я тебя не узнаю.
    Что с тобой? Хау ду ю ду?
    Жар любовный у тебя.
    Мы же жар тот валерьяной
    Разметаем в пух и прах!

    Мисто:
    Пить с тобою?

    Таггер:
    Ну а что?
    Ты мне друг или никто?
    Раз уж слабое звено
    Оказалось в сердце этом
    (стучит Мисто по голове)
    И в мозгах,
    Раз ты, друг мой, стал поэтом,
    Будем мы тебя лечить!
    Валерьянку и рассольчик
    Из селедочки давай
    Выпьем мы на брудершафту.

    Мисто(изумленно):
    Брудершафт? С тобой?

    Таггер:
    А что? Ну так будем пить?

    Мисто:
    Не сейчас, я занят.
    Давай как-нибудь потом.
    Понимаешь, счас мне надо
    Дельце одно провернуть...

    Таггер:
    Мне помочь?

    Мисто:
    Да нет, не надо.
    В колдовстве ты не сведущь.
    Даже не нагонишь туч.
    А мне надо не мешаться,
    Балаганить и чудить.
    Отворот мне ворожить надобно немедля.
    Понял ты?

    Таггер:
    Пока не очень.
    Понял я, что вроде надо,
    Что-то там тебе чудить.

    Мисто:
    Ты не знаешь, где сейчас Билле?

    Таггер:
    Знаю. Как же мне не знать? На реке, вместе с Гроулом.

    Мисто:
    Так пошли скорей туда.
    (хватает со стола какой-то пузырек и уходит с Тагером)

    Сцена пятая. Билле и Гроул на Натумберленд стрит возле дома 17b

    Билле:
    Как здесь красиво! А чердак? Там весьма необычное освещение с помощью зеркал?

    Гроул:
    Да, он освещается зеркалами.

    Билле:
    Множество разных осколков ловят солнечный свет,
    В котором летают пылинки давно прошедших лет?
    Старинный секретер ручной работы
    Стоит возле окна, и в нем рукописи лежат
    На одном или двух человеческих языках?

    Гроул:
    Да, все так, латынь и русский.

    (за деревом прячутся Таггер и Мисто)
    Таггер:
    Вот они!

    Мисто:
    Да вижу я.
    Но подходить мне к ней нельзя.

    Таггер(недоуменным шепотом):
    Почему? Вы ведь друзья?

    Мисто:
    Друзья, но вот какие дела:
    Приворот еще в силе, и я не могу
    Ни подойти к ней, ни сказать ей ни слова.

    Таггер:
    Что желаем дальше? Ждем?

    Мисто:
    Ждем…

    Билле(про себя):
    Как все и странно и чудно.
    Такое чувство, что я не была тут уже давно,
    Но все же знаю здесь я все.
    Как странно… И я не помню ничего…

    Сцена шестая. Действие происходит во время тех событий, которые были описаны выше. Гриддлбон в доме Чингиза.
    Гриддл:
    Кто бы мог знать, кто бы мог думать,
    Что печально все так будет.
    Гроултайгер мой забыл меня
    И увлекся той кошкой, что «краше солнечного дня»
    Да, она красива. Но что с нее взять?
    Необычный окрас, на спине причудливая вязь.
    Гроултайгер меня забыл,
    Для Макавити я теперь бесполезна, как пыль.
    Кто бы только знал, кто бы только думал,
    Что останусь я одна со своей думой.
    Там я не нужна. Здесь меня не ждут.
    А случится беда – все тут как тут.
    Я чуть не умерла, я потеряла все.
    Я помню я того мгновенья торжество,
    Когда Резиденция пылала в огне.
    Лишь чудом тогда удалось сбежать мне.
    Потом я решила направиться в Петербург,
    Но что за напасть! Снова эта Гори и ее верный друг!
    Меня унизили, меня оскорбили,
    Меня в каком-то дворовом племени поселили.
    Я не хотела убить. Хотела лишь ранить.
    И мое положение понять заставить.
    Гроултайгер! Ты дорого заплатишь,
    За что, что за другую любишь и страдаешь!
    Хотели Мистоффелис проворожить Гори –
    Не вышло. Остался не у дел
    Известный маг и чудодел.
    Глупец. Хотел всего лишь он,
    Что бы Билле любила только его.
    Я буду мстить! И месть будет жестока!
    Пусть в ад за это будет открыта мне дорога,
    Но с собой я захвачу и их!
    (оборачивается на шаги кота)
    Чингиз!

    Чингиз:
    С кем ты говорила?

    Гриддл:
    Сама с собою. Просто так.

    Чингиз:
    Что ты затеяла?

    Гриддл:
    Пустяк. Гроултайгера убить.

    Чингиз:
    Пустяк? Ты так считаешь?
    Зная нашего пирата,
    Одной силы нам тут мало.
    Но будет он сидеть у нас даже тиши мыши.
    Коль подружку мы его, что "светлее света"
    Ну хотя бы в плен возьмем.

    Гриддл:
    Как он запоет при этом!

    Чингиз:
    Не проси его любви,
    Все-равно без толку.

    Гриддл(изумленно):
    Любовь? О чем ты говоришь?
    Пусть гниет в болоте?

    Чингиз:
    В каком болоте? Ты о чем?

    Гриддл:
    Не умеешь ты абстрактно
    Мыслить, друг мой ситный.
    Но ты прав. Давай с тобой
    Мерзавку ту захватим.

    Чингиз:
    Убивать не будем?

    Гриддл:
    Нет. Но страдать заставим.
    Пусть поймет красотка наша,
    Как страдала раньше я.

    Чингиз:
    Ты жестока.

    Гриддл:
    Нет, не я.
    Месть моя жестока.

    Чингиз:
    Давай тогда поступим так,
    Коль ты хочешь мстить,
    Горри мы захватим в плен,
    Выкупа попросим.
    Раз он любит так ее,
    Пусть дороже платит!

    Гриддл(задумчиво):
    План хорош, но вот загвоздка,
    Сейчас без памяти она.
    Ничего не помнит, что когда-то было.

    Чингиз:
    Не помнит нас? Тем лучше нам!
    Пойдем к ней на чердак, она наверняка там!

    Сцена седьмая. Гори и Гроул на чердаке. Через некоторое время туда же поднимаются и Мисто с Таггером
    Гроул:
    Мисто! Таггер! И вы здесь!

    Таггер:
    Да я тут мимо проходил
    И решил зайти к сестре,
    По пути я Мисто встретил…

    Гроул:
    Стоф, а ну иди-ка ты сюда.
    Твоя помощь нам нужна.

    Мисто(спокойно):
    Я готов к любым услугам.

    Гроул:
    Посмотри, тут с Гори что-то.
    Память потеряла вмиг,
    Забыла все…

    Мисто(деловито):
    Посмотрим, что здесь…
    (подходит к кошке и рассматривает ее ладонь и говорит про себя)
    Если только он узнает,
    Что во всем моя вина,
    Тут же он меня прибьет!
    (громко)
    В миг могу я все исправить.
    Капля крови мне нужна.

    Билле:
    Если только это поможет…

    Мисто:
    Поможет, не сомневайся.
    (тонкой иглой прокалывает палец и выдавливает каплю крови в зелье)
    Все готово. На вот, выпей.
    (Билле выпивает и на несколько секунда закрывает глаза. Когда открывает – изумленно оглядывается, ничего не понимая)

    Билле:
    Что со мной? Я сплю?

    Гроул(подходит и обнимает за плечо):
    Ты память потеряла.

    Билле:
    Надолго?

    Гроул:
    Не более часа.

    Билле(про себя):
    Странно, будто приворот…

    Мисто(подходит к Гроулу):
    Гроул, слушай, мне бы надо
    Поболтать с ней тет-а-тет…

    Гроул:
    Хорошо, мы будем ждать внизу.
    (уходит, уводя за собой Таггера)

    Мисто:
    Гори, слушай, это я…

    Билле:
    Что ты?

    Мисто:
    Я тебя приворожил.

    Билле:
    Зачем?

    Мисто:
    Ну понимаешь…
    Я люблю тебя.

    Билле(изумленно):
    Мисто, я…

    Мисто:
    Не надо слов. Все знаю я.
    Ты верна другому.
    Попытался силой взять –
    И пошло все комом.
    Ты практически ничего не забыла,
    Чувства остались твои.
    Правду говорят – нельзя добиться
    Магией ответной любви.

    Билле:
    Мисто, я тебя люблю,
    Но люблю как брата.
    И, если честно, не держу
    На тебя обиду.
    Было дело, привораживала сама,
    Не без этого греха.

    Мисто(изумленно):
    Привораживала ты?
    Уж не Гроултайгера ли?

    Билле:
    Нет. Полюбил меня он сам
    Без помощи извне.
    Только толку-то в запретном
    Этом колдовстве?

    Гроул(заглядывает):
    Ну? Вы скоро?

    Билле:
    Да, любимый,
    Еще две минуты.
    (поворачивается к Мисто)
    Я тебя ни корю, ни виню,
    За ошибки свои ты сам ощущаешь вину.
    Ты виноват и ты это признал,
    Хотя тебя и ожидал грандиозный провал.
    Сложно долго злиться, но еще сложнее простить,
    Сложнее просто без злобы отпустить.
    И знаешь… я тебя отпускаю.

    Мисто(не поверив):
    Что?

    Билле:
    Ты не ослышался, я тебя отпускаю.
    Оступиться может каждый, я это знаю.
    Для меня ты по прежнему являешься другом.
    Быть может, хватит ходить кругом?
    Громовеста – не только предвестница грозы,
    Но еще и предотвратительница беды.
    Представь, что бы случилось, если б я
    Хоть чуть более сговорчивой была?

    Мисто:
    Представить страшно, ты права..
    Если только можешь, прости меня.

    Билле(улыбается):
    Уже простила!
    Поверь, я правда не держу на тебя зла.
    Иди. Скажи Гроулу, что я скоро приду.
    Я должна побыть немного одна…
    (Мисто уходит, Билле остается на чердаке одна. В другое окно влезает Чингиз в сопровождении трех сиамцев)

    Чингиз:
    Взять ее!

    Билле(оборачивается):
    Что за?.. Гроу…
    (кто-то из сиамцев затыкает ей рот, она пытается вырваться. Завязывается драка, Гори засовывают в мешок и уносят. На чердак поднимается Таггер)

    Таггер:
    Где же ты, сестренка? Ох!
    Что-то нынче стал я плох.
    Не почувствовал беды,
    И теперь, увы, увы!
    Нету здеся нашей Билле,
    Неужто ее вороги убили?
    Следы крови на полу,
    Вон чей-то нож, вон там, в углу.
    Ох, как плохо! Мисто! Гроул!
    (на чердаке появляются маг и пират)

    Мисто:
    Таг, чего ты так орешь,
    Тебя что, укусила вошь?
    Что случилось, что такое?
    И… где Горри?

    Таггер:
    Вот! «Где Горри?» Нету Горри!
    Унесли, украли, гады,
    Кровопийцы, зубоскалы!

    Гроул:
    Помолчи и не кричи,
    Раньше времени не злись.
    Ну, Чингиз, ну хитрый лис!
    Так подставил, змей сиамский!
    Чую, что-то здесь не ладно.
    Столько крови… была драка.
    Их было четверо, ушло только трое.
    Среди них Горри и раненых двое.

    Мисто:
    Где еще два?

    Гроул:
    Поверь, уже далеко.
    И поймать сейчас нам их будет не легко.
    Но еще сложнее будет найти Громовесту,
    Наверняка не зря они замесили это тесто.
    Хорошо подготовились, подгадали, когда она будет одна.
    Но… по-моему, здесь побывала еще мадам…

    Мисто:
    Ты знаешь, кто это?

    Гроул(задумчиво):
    Догадываюсь. И понимаю, что…
    Впрочем, неважно. Медлить нельзя.
    Идите на реку, скажите там, что вы мои друзья.
    Я же отправлюсь к сиамцам. И пусть я умру,
    Но Весту я все же найду!

    Сцена восьмая. Чингиз и Гриддлбон спорят в одном из домов в Сохо.
    Гриддл:
    Что ты натворил?!

    Чингиз:
    Взял в плен красотку Биллегори
    Но сил нет ее терпеть мне боле!
    Двоих ранила сначала, еще двоих сейчас.
    Одному даже выколола глаз!
    Давай ее убьем?

    Гриддл:
    И отдадим капитану ее хладный труп?
    Ты просто непроходимо туп.
    Он тогда всех сиамцев со свету сживет,
    И, когда-нибудь и до тебя дойдет.
    Действуй осторожно, постарайся втереться ей в доверие,
    Возможно, она не поверит в пиратское суеверие:
    «С сиамцем поведешься – горько поплачешь».
    Верь в свои силы и надейся на удачу.
    Это всего лишь взбалмошная домашняя кошка,
    Которая днями сидела и ждала капитана у окошка.
    (стук в дверь)
    Брысь отсюда! Это он пришел!
    (Чингиз что-то фыркнув под нос прячется за портьеру)
    Да не туда! В другую комнату! Живей!
    Да, да, входите.

    (В комнату заходит Гроултайгер)
    Гриддл:
    Ба, Гроул! Давно не виделись, мон шер.

    Гроул:
    Ты и здесь?

    Гриддл:
    Ах, как я встрече рада.
    Я знала, чувствовала и та страдала!
    От одиночества, тоски, хандры
    И неразделенной любви…
    Ты меня искал?

    Гроул:
    Искал, но не тебя.

    Гриддл(наигранно-удивленно):
    Как не меня?

    Гроул:
    Вот так. Достала ты меня.
    Подставила ночью тогда, давно,
    Ты помнишь, как на растерзание сиамцем отдала?

    Гриддл:
    Я не хотела! Я не знала этого!

    Гроул:
    Не знала, значит? А что же ты,
    Когда меня окружили враги,
    Начала строить глазки и крутить хвостом?

    Гриддл:
    Я спасала тебя!

    Гроул:
    Оригинально, не спорю.
    Но все же не ты помогла моему конвою
    Отправиться в пучину вод.

    Гриддл:
    Но я…

    Гроул:
    Мне долго слушать этот треп?
    Достала ты многих, скажу откровенно.
    Но как можно так самозабвенно
    Украсть невесту, практически из-под венца?

    Гриддл(ошарашено):
    Невесту?!

    Гроул:
    Да, невесту. Биллегори.
    Не говори, что не слышала о такой.
    Золотистая шерсть, узор под глазом черный.
    Насколько я помню, вы ведь знакомы?
    Знакомы, я знаю. Я помню, как Горри говорила,
    Что вас Макавити друг другу представлял.

    Гриддл:
    Ты лжешь, я ее не знаю.

    Гроул:
    Неужто?
    А вот она тебя знает, и очень даже неплохо.
    И, кстати, где она сейчас?

    Гриддл(сокрушенно):
    В подвале, будь ты проклят!

    Гроул:
    Спасибо, и тебе того же.
    И не кричи, от твоего ультразвука закладывает уши.
    И передай Чингизу, что я его еще найду.
    К сведенью твоему скажу,
    Что сейчас он в смежной комнате у двери
    И ждет только твоего знака, что бы войти.
    Эй, Чингиз! Знака не будет!
    Пропади пропадом со своей двуличной персидской подругой!
    (Плюнув в сердцах разворачивается и уходит)

    Чингиз(входит в комнату):
    Мы проиграли?

    Гриддл:
    Эту партию – да.
    Пусть идет и вызволяет свою невесту.
    Замечу покуда весьма не к месту,
    Что равно или поздно он будет в наших лапах.

    Сцена девятая. Билле сидит в подвале одна в позе мыслителя, в углу притаился недобитый сиамец.
    Билле:
    Поймали, гады! Повязали,
    Сунули в мешок из-под картошки
    И потащили куда-то, спрыгнув с моего окошка.
    Но я же не картошка, и после прыжка того бок болит.
    Я уже молчу про свой внешний вид.
    Кикимора болотная из семейства особо вредных.
    И все-таки мне немного жалко тех сиамцев бедных.
    Но они напали, а я защищалась.
    (поворачивается на скрип импровизированной двери)
    Кто же это, друг иль враг?
    Гроул ты?

    Гроул:
    Ты в порядке?

    Билле:
    В полном.
    Ну так по-мелочи несколько царапин. 
    И знаешь, я еще, оказывается, не потеряла форму.
    И дерусь очень доже неплохо.

    Гроул:
    Никаких драк, и думать забудь!
    Смотри, как разодрали тебе грудь!

    Билле(опускает глаза на грудь):
    А, это вишневый компот.
    Ну мы тут это… в карты играли…

    Сиамец(выглядывая из-за угла):
    Эм… капитан, может, вы заберете ее, а?
    Нет, ну сил больше нет! Она всех обыграла!
    Нашего технаря Энди петухом кричать заставляла,
    А Амстердам все еще пытается отмыться от фиолетовой краски.
    Кларк до сих пор от стыда икает, ведь надо было ему
    Устроить с самой Чиффой рандеву.
    Так, может, вы ее все-таки заберете?
    И вам хорошо будет, и нам спокойней…

    Билле(усмехаясь):
    Ну так что, забираешь?

    Гроул(наигранно):
    Ну, стоит подумать…
    Все-таки я не каждый день вижу такое чудо…
    Перемазанное в вишневом компоте.
    Ну  ладно. Беру. Так уж и быть.

    (Сиамец с радостным возгласом «Благодарю!» исчезает)

    Билле:
    Ну что, пойдем домой?

    Гроул:
    Нет, сначала на реку.

    Билле:
    А что там?

    Гроул(ухмыльнувшись):
    А там Мисто и твой брат
    Пытаются доказать моим матросам кто прав и виноват.

    Билле:
    А драка будет? Если да, то на это стоит тогда посмотреть.
    Таггер – хороший боец, а Мисто как-никак чародей.
    Участвовать во все этом мне хочется как-то не очень.
    Но интересно взглянуть, кто же одержит верх в споре.
    И, Гроул… ты знал,
    Кто тебя, украв меня, предал?

    Гроул:
    Я знаю, Гриддлбон.

    Билле:
    Жаль, ведь когда-то вы были друзьями.
    Как же все быстро и мимолетно…
    Кстати, ты знаешь, что на днях приезжает выставка картин?
    Там будут все Снежные. Ты их не забыл?

    Гроул:
    Так их забудешь как же… весь Лондон, чувствую, будет стоять на ушах.

    Билле:
    О, это мы можем, да!
    И еще, Милолика просила тебе передать,
    Что все Снежные готовы тебя принять.

    На том закончим сей рассказ,
    Про то, как пират Снежную кошку от сиамцев спас.
    Оба они вернутся в Петербург
    И будут уже там разбавлять людской досуг.
    Мисто останется с Джелли и тоже найдет свое счастье.
    Кошка Виктория развеет душевное ненастье.
    Все будут счастливы, и даже Гриддлбон,
    Хотя мне не известно имя ее кавалера… кто же он?
    Спокойной ночи, до свиданья,
    Быть может, свидимся еще,
    Когда мой Муз меня заставит
    Еще раз настрочить рассказ,
    Да чтоб в стихотворной форме,
    Надеюсь, выйдет лучше, чем в этот раз!

    0

    111

    Еще парочка небольших рассказиков, найденных на телефоне. Первый точно помню, как писала сначала на географии в тетрадке, а потом на информатике на телефон все перепечатывала.

    Вроде как сначала кажется, что это как раз таки описание последне ссоры Гори с Гроулом, но концовка... как автор заявляю: смерть в фике будет, но все произойдет не так))) *типа оптимист*

    - Ты... Ты... - кошка плача отвернулась.
    - Гори, я...
    - Не подходи ко мне! - она сбросила его лапы со своих плеч.
    - Гори, ты не понимаешь... - кот сделал еще одну попытку подойти к ней.
    - Я все понимаю! Будь проклят ты со своей любовью!
    Небольшие серебряные крылья полетели в воду. Он подарил их ей при первой встрече. И больше она никогда с ними не расставалась.
    До сегодняшней ночи.
    Золотым пятном мелькнул в лунном свете пушистый хвост убегающей кошки. Больше она сюда никогда не вернется.
    От бессилия капитан пиратов воткнул нож в дерево мачты. Лезвие ушло практически наполовину. "Не очень-то ты мне и нужна. Без тебя обойдусь"
    К утру ярость и боль ушли на спад и он решил все-таки сходить к ней. Хотя бы для того, что бы убедиться в том, что все кончено. Да и что могло быть между одним из самых сташных пиратов и кошкой, которая была дочерью кошачьего патриарха и в последствии должна была управлять всеми котами на свалке? Ее нельзя было назвать прекрасной, на свалке были кошки куда как красивее, но даже узор-шрам под глазом ее не портил. А известна она была своим спокойствием и рассудительностью.
    Но все же она женщина, кошка, и даже она может срываться. Особенно, когда боль причиняет близкий ей кот.
    Вот и знакомый дом. Забравшись на дерево и подобравшись к чердачному окну, в котором не было ни ставен, ни стекол, он заглянул внутрь. Обычно, в это время она что-нибудь писала или просто-напросто спала, но плед на диване был даже не примят. А на полу была лужа крови. Еще не засохшей.
    Молясь про себя, что бы это оказались всего-навсего красные чернила, кот-пират забрался внутрь.
    Это была ее кровь.
    Сама кошка лежала в двух шагах от секретера. Коготки на левой лапе были в крови. В груди у кошки торчал кинжал с клеймом, которое ставят только сиамцы.
    Судорожный вздох. Удивительно, что она еще жива.
    Кот тихо подошел к кошке. Он прекрасно понимал, что рана смертельная и жить ей осталось считанные секунды.
    - Потерпи, я сейчас... ты будешь жить...
    Любой кот мог отдать одну из своих девяти жизней другому коту, если тому грозит смертельная опастность.
    - Сейчас, ты только держись...
    Кошка открыла глаза и посмотрела на кота. По щеке прокатилась слеза. Взгляд серо-голубых глаз померк.
    Кот остророжно вытащил из груди нож и прижал мертвое тело к себе.как бы они не разругались ночью, она была единственная, кого он действительно любил. И вдвойне больно было от того, что она в последние минуты своей жизни помнила их глупую ссору.
    "Я отомщу за тебя. Только прости, если сможешь..."
    ***
    Старый кот-пират стоял у руля. Скоро должна была прийти Гриддлбон - персидская красавица Лондона.  он надеялся через нее выйти на Чингиза, но пока безрезультатно. Похоже молоденькая кошка влюбилась в угрюмого пирата, но он был холоден к ней.
    "Будь ты проклят со своей любовью..."
    Эти слова эхом звучали у него в ушах каждый раз, когда он ее видел. В его сердце до сих пор жила та единственная, которую он похоронил много лет назад на берегу реки.
    Старый кот часто вспоминал ее. Куда там персидской неженке до сводолюбивой сибирячки с характером дикой рыси!
    - Ки е ла? - пропел тоненький голосок.
    - Ми аморэ... - печально ответил он.
    - Соно куи.
    Белоснежная кошка легко взбежала на палубу, попутно кокетничая с матросами. Капитан еще раз вздохнул.
    "Будь ты проклят со своей любовью..."
    И с того момента он действительно проклят. Виданно ли дело, хранить верность тому, кто давно мертв?
    Капитан пел о той ночи, когда они впервые встретились. На его счастье, Гриддлбон не знала итальянский, в отличае от нее. Она была романтиком и знала много языков...в том числе и латынь... Но больше всего любила петь на русском.
    "...Удержи меня, на шелкову постель уложи меня.. приласкай меня, за водой одну не пускай меня..." - часто мерещился в темноте ему тихий серебряный голос любимой.
    - Взлетела вверх шутиша и лишь свет ее погас...
    Сиамцы напали слаженно, быстро и не поднимая особого шума. Каманду заперли в трюме, а капитана окружили и связали. Старый пират не очень-то жаловал их и сейчас они платили ему той же монетой.
    - Гроултайгер, - презрительно протянул главарь, - Сколько лет мы не виделись?
    - Достаточно, что бы не перестать тебя ненавидеть, Чингиз.
    - С чего ты так взъелся на сиамцев? Всего лишь за то, что кто-то из них оторвал тебе ухо лет сто назад?
    - Нет. За то, что кто-то из вашей банды убил Биллегори.
    - Это та малышка, которая постоянно бегала за тобой? А что бы она сделала сейчас, будь она с тобой рядом? Верно, сбежала, как Гриддл.
    - Она бы ни за что не сбежала, а сражалась до последнего!
    - Биллегори была так же глупа как и ты, пират! И я убил ее, но перед смертью она успела нанести моему подчиненному смертельный удар и ранить меня. Убейте его! - повернувшись к другим котам, коротко отдал приказ он, - Ни у тебя ни у нее нет никакого понятия о чести.
    - Ты мало того, что напал на беззащитную кошку ночью, как вор, так еще и не в оиночку! И ты еще смеешь говорить о чести?
    - Она владела магией, значит была ведьмой, а ведьмам честь не ведома. Хочешь порадую на последок? - Чингиз заглянул в мешок, в который засунули пирата, - Она ведь перед смертью звала тебя. Как же так вышло, что ее любимый капитан в эту ночь был так далеко от нее?
    Ответить Гроултайгер не успел. Мешок завязали и бросили в воду. Мгновения невесомости и холодная вода обожгла тело.
    "Вечный Кот, перед смертью молю, что бычто бы только она меня простила, если может..."
    Холод и тишина давили. Легкие начинало жечь от остатков воздуха, которого не хватало. Сознание постепенно меркло.
    "Потерпи еще немного, - чуть взволнованно прозвучал в его голове знакомый тихий голос, - Потерпи, сейчас..."
    На утро люди нашли на берегу реки мешок с мертвым котом, которого часто видели на баржах. К веревке, которой был связан мешок, прицепились маленькие, покрытые мхом и илом крылья, которые потом исчезли..
    А где-то вновь вернулись на землю кот и кошка. Вернулись, что бы больше никогда не расстаться. Они шли в однимку по дороге и были счастливы. Гроултайгер был снова молод, на лице не было шрамов, а на шее у Биллегори вновь сияли маленькие серебряные крылья.
    В свое время в слепой дождь по солнечной дорожке  они поудут туда, где живут светлые души, туда, в Свет. Они оба заслужили жизнь Небесной стране за свою верность...

    Очередная сборная солянка, написанная несколько ранее. Кажется, после прочтения нечто подобного на Д.-арте. Не вникаем в суть, как я сама с трудом поняла, тут написано еще по старой версии фика, в котором сам Везельмурлыка ногу сломит. 

    В ожидании счастья

    "Однажды сын, вся река будет твоя"
    Так сказал его отец перед тем, как взять его на корабль. Это был его первый рейс. Котенок был в восторге и не расставался с тем ножом, который дал ему отец. Свою мать он не знал. Говорят, что он точная копия ее внешности. А характером он всегда мечтал быть похожим на своего отца. Быть таким же бесстрашным и сильным.

    "Однажды, друг, все это будет нашим"
    Так сказал его новый знакомый, которого звали Макавити. Вчера его отца убили, а этот кот любезно предложил ему свой чердак. Они быстро сдружились, быстро начали строить свое дело. макавити правил на суше, Гроултайгер - на реке.

    "Капитан, теперь это все ваше"
    Так сказал один матрос из его команды, когда они впервые поднялись на свой собственный баркас. Он теперь уже взрослый кот, которому открыты все дороги. А которые не открыты, он сам откроет. Сегодня у них был первый рейс, который закончился весьма успешно.

    "Попробуй, завоюй меня"
    Хитро произнесла белая кошка. Он познакомился с ней на берегу. Это его первая любовь. Она была в восторге от его силы и многочисленных шрамов. Они пели под луной и он действительно завоевал ее.

    "Даже если у тебя появится другая, клянусь, я уьбю тебя"
    Сказал Чарригиз и сбросил его в воду. Только чудом ему удалось спастись. А она его предала и ушла к этому сиамцу. Теперь между ними все кончено. А для него все кончено навегда.

    "Кто здесь?"
    Испуганно воскликнула золотисто-белая кошка. Она заметила вспышку, когда он сделал ее фото. Он не знал, кто она такая и как ее зовут, но он полюбил ее. Помня угрозу Чарригза он боялся не сколько за себя, сколько за нее.
    И на следуйщий же день ее приносят ему в мешке, грязную, без сознания, но такую желанную. Приносят как добычу. Он отпускает ее и дарит ей серебряные крылья, которые до этого незадолго перед своей смертью отдал ему отец.

    "Даже не думай, что каким-то сиамцем ты меня напугал"
    Смеется она. Они уже больше чем друзья. И она не такая, она, даже при всем своем желании не сможет предать.
    Они сидят на подоконнике у нее на чердаке. Немного приподнявшись над ее ладонью, горит магическое пламя, которое она называет "пульсар". Пламя освещает ее лицо. Она смотрит на него и улыбается. После их знакомства,  он постепенно перестает быть головорезом. Пламя поднимается выше, она закрывает глаза и прижимается к нему. Какая же она хрупкая! Белогорочка, Гори...
    "Я тебя люблю. И даже не думай, что я когда-нибудь тебя покину."

    "Мне очень жаль, но она мертва"
    Повесив голову сказал Аптекарь. Ее друг и напарник, Мисто, подтвердил его слова и добавил, что она умерла из-за того, что полностью себя отдала на защиту. Что магию нельзя так много тратить, а она полностью опустошила свои запасы и...
    И вот она сломанной куклой лежит на палубе. Чарригз сдержал свое слово и пришел вновь вместе со своими войнами. Она обрушил на них всю свою магическую мощь, но сама сгорела.
    "Я тебя никогда непокину"
    Снежинки таял и превращались в слезы, которые стояли в мертвых глазах. Ветер донес откуда-то слова. "Прости, любимый..."
    Он похоронил ее не берегу. Там, где они познкомились, там, где он подарил ей крылья.

    З.Ы. Ё-мое, как я могла написать все это? А ведь я находила даже черновики НЦ-шных фиков....

    Отредактировано Биллегори (2013-07-26 11:51:29)

    0

    112

    Псевдоисторическое чтиво на ночь или "Не только Горочку муз пинает.

    Окончание второй главы "Liebe..."

    <место не указано>
    22 сентября 1805 года

    Mademoiselle Bïllégorie,
    Как это было неумно с моей стороны, когда в одном письме я вдруг смешал разом любовь и войну. Перо само водило по бумаге, оторвавшись от времени и пространства; в результате, я многое напутал. Никакой аудиенции с императором я иметь не могу, ибо государь, как я вспомнил, отправив Вам письмо, в то время всё ещё находился в Санкт-Петербурге, а сейчас находится на пути в Австрию, дабы поднять своим присутствием боевой дух солдат и лично командовать боевыми действиями. Эта ошибка для меня – ещё одно доказательство, что обо всём в мире я забываю мгновенно не только когда Вы рядом, но даже когда один только образ Ваш близок ко мне. И нет войны, тягот походов, адъютантских обязанностей, но только Вы и я.
    Я полагаю, Вы можете себе представить, насколько я был взволнован известием о том, что Вы оказались в опасной ситуации по неосторожности кучеров (а иначе я этого объяснить себе не могу). Хотя я искренне радуюсь тому, что всё окончилось хорошо, смею, тем не менее, надеяться, что за собственную халатность и неосторожность в обращении с такой драгоценностью, как Вы (а Вы для меня – истинная драгоценность), они получили по заслугам. Боюсь, что я не имею чести знать кота, оказавшего Вам поддержку в такую минуту, но обязательно передавайте ему мою искреннюю признательность. Пусть он из простолюдинов, но поступил, как Вы пишите, воистину благородно, за что Ваш батюшка (уповаю на его милость и великодушие) должным образом отблагодарил его. Продажу же излишне буйных лошадей нахожу поступком наиболее разумным.
    Но как же смею я в подобном письме рассуждать о лошадях! Когда война рядом, при дверях, и с запада вот-вот готовы показаться орды этого… Корсиканского Чудовища, я углубляюсь в подобные детали. Нет, я не могу быть настолько малодушным, но, уподобляясь Вашим чувствам, желаю жить только Вами, Вашими словами, хранить у сердца милые ему строки.
    Мы разлучены волею Провиденья, однако мы едины письмами. Ваш образ отныне всегда со мной, ибо Вы – сам Свет, а письма Ваши – частички этого света. Никто не знает, сколько продлиться война; и если Вы будете писать мне такие же тёплые (это письмо не было для меня холодным, ни в коем случае – или, может быть, я излишне распалён?), столь же полные любовью письма, как это первое, постепенно эти частички, искорки сложатся в настоящий неугасимый огонь. И огнём этим в самую лютую стужу (и тела, и души) я сумею себя отогреть, ведь каждым своим письмом я даю пищу этому огоньку, этому свету, который с каждой строкой начинает светить для меня ещё ярче, покуда всё существование моё не будет освещено, как полуденным солнцем, одним Вашим существованием, моя дорогая.
    И даже не беспокойтесь утомить меня рассказами о жизни Вашего дома – это просто невозможно. Куда более рутинными, скорее всего покажутся описания походного быта, различных военных советов и прочего, что входит в мои обязанности (если бы я вдруг решил начать рассказывать Вам об этом в своём письме). Нет, пусть на бумаге мною будет отображён мир прошлого, а не настоящего, ибо, как я уже сказал, Вами одной я живу здесь, в этом обществе, не всегда мне приятном. Безусловно, здесь в кругу моего общения есть мои давние знакомые, с некоторыми из которых я, думается мне, с гимназических лет не виделся, но могут ли восполнить хоть малую толику той пустоты, которая образовалась в моей душе ввиду отсутствия Вашего рядом со мной? Нет, ни в коем случае.
    Пишите, моя дорогая – с замиранием сердца я буду ждать от Вас всяческой вести и всяческого слова, и сам я буду отвечать так быстро, как только будут у меня оказываться под лапкой бумага и чернила.

    Votre,
    Mistoffeliks

    - Точка, - тихо произнёс Стоф и поднялся со стула, немного поведя плечами и взглянув на одного из «гимназических друзей», о которых он только что с такой романтической небрежностью отзывался в письме. Нельзя было не отметить, что ради выражения чувства, ради своего красного словца Феликс, как он изредка себя называл, прибег перед своей любимой к некоторой доле лукавства. Сидевший рядом с ним в этой небольшой квартирке, выбранной местом проведения военного совета, кот был для Мисто, наверное, самым дорогим и близким приятелем; что наиболее важно – настолько преданным, насколько Стоф вообще мог помыслить об этом.
    Этот моложавый и, казалось не сменявший своего облика со времён гимназии, голубоглазый кот с причудливым коричневым пятном на правой верхней стороне белой мордочки, облачённый (равно как и Мисто) в тёмно-зелёный мундир с алым воротником; этот адъютантик не раз имел возможность играть в жизни Феликса и роль «надежды и опоры», и неутомимого товарища. Немец по происхождению (одно только имя его, корнями уходящее в самую дремучую латынь и никем не произносимое полностью, выдавало в нём если не иноземца, то их близкого потомка), он был чрезвычайно скромен и тактичен в общении, хоть и не всегда мог держать эмоции в себе, временами давая им выразиться на мордочке. Вот и сейчас, сидя молча и наблюдая за светившимся от счастья Феликсом, светло-голубые глаза Брутуса выражали доброжелательную, но вряд ли уместную усмешку.
    - Сколько ни смотрю на тебя, Мисто, а ты всё с бумагами да с бумагами. И ведь не донесения же готовишь, а то пишешь что-нибудь, то с чернилами возишься, то перья точишь. Всякая кошка наверняка завидует твоей избраннице, ведь ни в жизнь ей не увидать такого воздыхателя и не получать таких писем, - низкий голос Брута звучал, словно чеканимый каким-то особым устройством, и гулким эхом отзывался в других комнатах квартиры, хоть кот и говорил тихо.
    - Всё бы тебе потешаться, - с наигранным недовольством сказал Феликс. – Тебе, наверное, и невдомёк, что это значит – одними её письмами существовать здесь. Вот… ну давай я тебе хоть пример приведу, - Брут повёл бровью, недоверчиво улыбнувшись, - вот скажи мне, ради чего ты пошёл на эту войну? Отчего подался в войска?
    - Известная история, - ответствовал Брутус, - коли на Родину напали, надо, стало быть, защищать.
    - Это правильно, - улыбнулся Феликс, - однако, ответь мне, скольких людей ты смог бы защитить от врага в действительности? В одиночку, я имею в виду. Сотню? Полсотни? Навряд ли… Натурально, я не чувствую за собой права заявить, что могу защитить всю Россию – это невозможно чисто физически.
    - Выражайся чуть яснее, - проговорил Брутус. – Боюсь потерять ход твоей мысли.
    - Что же, следи за ней внимательно. Стало быть, как я говорил, защитить я могу только очень ограниченный круг людей, и людей этих не больше десятка, - Мисто выдержал паузу, подогревая интерес собеседника к обсуждаемому вопросу. – Если рассуждать фактически, эти люди – моё семейство и… - тут Стоф глубоко вобрал в лёгкие воздух и на выдохе произнёс почти шёпотом: - Билле… - вновь позабавив Брута своим поведением.
    - Не в лучшее время, да и не в самом подходящем месте задумался ты о любви, - сказал адъютант.
    - Категорически не согласен с тобой, - отвечал Стоф убеждённо. – Солгал ли я, написав, что она в это время – самая жизнь моя? Никак.
    - Я этого и не отрицаю, да и не собираюсь обвинять тебя во лжи, Мисто, но позволь поделиться с тобой несколько иными поводами для размышлений и… поднятия духа, так сказать. Покуда война, все наши семейства и любови наши – всё осталось «по ту сторону границы». Смотреть нужно не на то, что мы оставили, но следует обратиться к тому, что нас ждёт.
    - Рассуждения кота, никогда в жизни ещё, наверное, не любившего, - Феликс посмотрел на Брута со снисходительной улыбкой. Тот, хоть и не ответил на замечание, но сразу посерьёзнел и продолжил свою речь:
    - Мне кажется, я примерно догадываюсь, какие картинки по отношению к даме твоего сердца тебе рисует сейчас воображение, но позволь предложить кое-что интереснее. Вернуться защитником дамы сердца – хорошо, но куда лучше было бы вернуться героем своей страны ради этой же самой дамы, не так ли? В этом отношении я бы даже начал завидовать солдатам, ведь на сопровождении главнокомандующего и доставке донесений особых геройств не сделаешь.
    - Желаешь бросить меня в авангард? – Феликс дрогнул всем телом.
    - Ох, это слишком громко сказано. Решения в этой войне мне точно принимать не светит; но если ты предложишь своё оружие для прямой службы Отечеству, я не думаю, что главнокомандующий откажется от такой услуги. Только представь себе – вернёшься к своей любимой невесте с орденом. Разве можно мечтать о большем?
    - Мне бы твоей пылкости в отношении войны, - в очередной раз слукавил Стоф и, указывая лапой на Брута, сказал: - Вот уж точно кот, которому за своего генерала и умереть не страшно.
    - Точно так, - чеканил Брутус. – По-моему мнению, главнокомандующий Рам-Там-Тамек более чем заслуживает всяческого уважения и восхищения.
    - Молод и горяч… - размышлял в слух Стоф.
    - А когда молодость успела стать пороком? Наоборот, мне кажется, что с ясностью ума, которой обладает наш генерал, мы не только окажем должную поддержку австрийцам, но и сомнём вражескую армию, не дав ей продвинуться дальше в Европу, - голубые глаза Брута сверкали, он был до чрезвычайности убеждён в том, что говорил.
    - Я бы ещё так не загадывал. Тот кот, что нынче обрёл во Франции власть, тоже на удивление умён и обладает харизмой, о которой многие политики и помыслить не могли.
    - Да ты превозносишь его, ни дать ни взять! – воскликнул Брут.
    - Нет, ни в коем случае. Он – настоящее чудовище, это я всегда буду повторять, однако… Я не могу утверждать, что он лишён интеллекта. Для коалиции большим испытанием будет противостояние амбициям этого кота, в такой короткий срок ставшего императором Франции. Его характер страшнее всех французских армий… Нам придётся очень постараться, чтобы отстранить эту агрессию, - Стоф помолчал, а затем продолжил говорить, подойдя к столу. – Я сказал «нам» и этим принимаю твою затею в отношении моего непосредственного участия в боевых действиях. Но делать это я буду точно не ради генерала Рам-Там-Тамека.
    - А можно было и ради него… - тихо заметил Брут, но Феликс его не слушал:
    - Пойду на бой ради Билле, ради моего ангела-хранителя, - твёрдо произнёс он, но затем, как будто опомнившись от полусна, быстро собрал исписанные аккуратным почерком листки. – Впрочем, пора заканчивать рассуждения. Главнокомандующий должен быть здесь с минуты на минуту, - Феликс повёл ухом, прислушиваясь к тому, что происходило в квартире. – Другие, видно уже подошли. Я говорил не слишком громко?
    - Нет, - ответил Брут и заметил: - Обычно только я говорю здесь громко.
    - Господа… - из прихожей послышался голос, явно принадлежавший (судя по тембру и по лёгкому польскому акценту) главнокомандующему Рам-Там-Тамеку.
    - Пора, - тихо сказал Феликс и свернул в трубочку письмо, которое всё ещё держал в лапах.

    0

    113

    И да простит меня Билле, но избы всё бегают, а кони всё горят.

    От Рамплтизы к Мангоджерри

    Париж, Иль-де-Франс
    28 сентября 1805 года

    Дорогой брат,
    Какое огромное счастье я испытала, после столь долгого молчания вновь получив письмо от тебя; и какое счастье для меня – знать, что у тебя всё хорошо, что ты жив и пребываешь всё в том же бодром состоянии духа.
    Ни слова более ни о прусских ядрах, ни об австрийских пулях! Я всей душой верю, что ты возвратишься домой, опять заполнив своей жизнерадостностью ту пустоту, которая волей или неволей возникла ввиду твоего отсутствия в Париже. Моё перо останавливается на полуслове, ибо я одновременно не хочу тебя ранить своими переживаниями и желаю высказаться, поделиться тем, что скопилось в моей душе. Жёрри, как же я скучаю по тебе! Будь моя воля в этом вопросе, я бы, не раздумывая долго, бросилась вслед за тобой и сопровождала на каждую битву. Всё сделала бы, лишь бы не ощущать, как с каждым днём всё холоднее для меня становится этот город, который ты согревал своим бойким характером, своим непередаваемым темпераментом. Единственным маленьким утешением для меня стало зеркало. Рассматривая себя поутру в нём, я заметила: нет-нет, да и промелькнёт в нём твой образ, настолько мы с тобой похожи внешне. Конечно, всё это самообман, но он бывает мне зачастую очень приятен в том отношении, что я могу разглядеть черты моего любимого брата в самой себе.
    Теперь ты наверняка уже не похож ни на маленького сорванца, ни на котёнка-подростка, ни на юнца, изо всех сил стремящегося к зрелости, ищущего приключений на хвост в самых тёмных и жутких кварталах Парижа. Моё воображение уже рисует тебя возмужавшим, одетым в синюю форму, в высоком, начищенном до блеска кивере, застёгнутом под подбородком. Лапы крепко держат мушкет, вид твой ясен и свеж, и сам ты будто бы весь по струнке вытянут. Но карие глаза (которыми проказница-природа одарила и меня) сохранили спустя столько лет всё тот же блеск, а губы периодически складываются в эту непередаваемую улыбку шутника, хитреца и дипломированного повесы, которую мне, несмотря на всю нашу схожесть, не удастся воспроизвести никогда. Пройдёт время, а мы всё так же крепко будем привязаны друг к другу, и никому не удастся порвать эту связь.
    Ещё раз напишу: я оставила бы дом, этот город и эту страну, бежала бы прямо к тебе на военные квартиры, в походный лагерь, на поля сражений. Одно только сдерживает меня; я знаю, что ты, прочитав эти строки, только покачаешь головой и с улыбкой спросишь как бы в пустоту: «Тизе, Тизе… а как же отец и матушка?» И я услышу этот вопрос.
    Твои советы по общению с родителями я, похоже, тоже услышала ещё до того, как ты успел перенести их на бумагу, иначе я не смогла бы целый месяц с относительно устойчивым успехом успокаивать матушку (благо мне в этом много помогал отец). Хоть он и был всегда строг с нами, сейчас он беспокоится о твоей судьбе не меньше, чем я. Вне всяких сомнений, я не посмею утаить от него хоть что-то уже только потому, что в общении с ним нахожу отдушину, неожиданно глубокое понимание моих переживаний. Втроём  - ты, я и папа – мы поможем матушке пережить такой тяжкий для неё период жизни, как уход её сына на войну. Всеми силами, какие только у меня есть, я буду вселять в неё надежду на скорое прекращение военных действий и твоё счастливое возвращение – ведь во всё это я и сама свято верю.
    Я буду ожидать твоих писем столько недель или даже месяцев, сколько потребуется; тем паче, если ты собираешь написать мне целых три письма. Я действительно жду тебя здесь, и твоё трепетное отношение к этому ожиданию, являющемуся для тебя настоящим предметом гордости, трогает меня так глубоко, что даже слёзы наворачиваются на глаза. Когда-нибудь (надеюсь, что скоро) я вновь увижу тебя в виде героя, покорителя далёких земель, но в первую очередь – любимого и дорогого мне брата. В тот день я обниму тебя со всей своей сестринской теплотой, а синее сукно твоего мундира увлажнят мои слёзы – слёзы радости, какой я никогда в жизни после твоего возвращения уже не испытаю.
    Исполняй же свой солдатский долг со всей мощью и со всей силой.

    Взаимно любящая тебя,
    Roumpeltiser

    0

    114

    Mungojerrie написал(а):

    И да простит меня Билле, но избы всё бегают, а кони всё горят.

    Ни за что не прощу))
    У меня письмо было в два раза меньше. А что это значит? А это значит, что фантазии в написании писем у нас очень и очень много...

    0

    115

    Биллегори написал(а):

    А что это значит? А это значит, что фантазии в написании писем у нас очень и очень много...

    Ну, в таком случае рад буду предоставить полную свободу для продолжения "Ожидания" и (само собой) написания постов. Тем паче, что в отношении этой парочки бодрых, весёлых и задорных (Жёрри и Румпель, т.е.) меня вдруг пропёрло на философию.

    0

    116

    Продолжение банкета

    - Дорогой брат, - тихо прошептала Тизе. Уже, наверное, в четвёртый раз она перечитывала своё письмо, прогуливаясь по улицам города, на который, тихо шагая по всей земле, опускалась ночь. Вид ночного Парижа, ставшего для Тизе отныне нерушимым запретом, давал кошке пищу для огромного количества разных меланхолических измышлений.
    Не так давно с наступлением темноты настоящая жизнь только начиналась для Румпель. Эту самую жизнь ей открывал Жёрри. Братец, казалось, был совершенно лишён страха и чувства меры, а потому каждое его «приключение» очень быстро могло стать последним в его жизни. Именно эта неумеренность и бесшабашность, свойственная Жёрри, всегда восхищала Румпель: ей казалось, что она хорошо понимала стремления брата; ей думалось, что она желает того же и для себя; тем не менее, гулять по кабаре в одиночку у неё просто не хватило бы духу. Это понимал и сам Жёрри, а потому старался всегда и во всём защищать свою сестру, ограждать её от опасности там, где сам лез в полымя, не щадя головы. Лучший пример такого поведения Жёрри – история с бусами. Наивная и добросердечная Тизе, только спустя несколько месяцев она узнала, каким именно образом Жёрри добыл эти бусы, зачем он так долго разговаривал с лавочником и прочее, и прочее. Это, можно сказать, была отправная точка всей их истории – когда сорванцы перестали быть просто сорванцами.
    В дальнейшем, «проказничая» вместе с сестрой, Жёрри, долго не думая, брал на себя всю ответственность и лично решал затруднительные ситуации. Во время одного из ночных похождений, когда к его сестре с не самыми приятными предложениями начали приставать уже изрядно налакавшиеся валерьянки коты, Жёрри воистину мастерски объяснил грубиянам неприемлемость их поведения – сначала на словах, а затем пустив в ход клыки и когти. Румпель в шутку называла братца её «полосатым защитником» за эту самоотверженность и готовность в любой ситуации отстаивать честь любимой сестры. Стоит отметить, что в ту ночь Жёрри спустя какое-то время, пока Тизе пела на радость собравшейся в таверне публике, успел организовать для себя кружок из прелестнейших кошечек, а затем для известных целей уединиться с одной из них.
    Да, многие, знавшие Жёрри, сказали бы, что это был воплощённый порок, ничем и никак не исправимый, но не лишённый определённой степени одарённости. Более точно Жёрри характеризовала фраза: «Какая светлая голова, и какому дураку досталась!» Нельзя было отказать Жёрри и в изрядной доле обаяния. Отличался ли он исключительной красотой? Нельзя сказать. Был ли особенно остёр на язык? Не более чем его тогдашнее окружение. Однако какие-то маленькие, не всегда с первого раза заметные детали характера Жёрри помогали ему завоёвывать расположение котов и получать долженствующий максимум от общения с кошечками. Одна из таких деталей поражала знавших Жёрри больше остальных – это был кот, ради своей сестры становившийся совершенно другим: серьёзным, способным на возвышенные переживания, становился братом.
    Всякая весёлость и ветреность характера Жёрри заканчивались там, где вставал вопрос об его отношении к сестре, которую кот почитал для себя самым дорогим для себя существом. Практически все из их окружения (даже родители) по-настоящему не понимали ни причину единства этих двух душ, ни степень этого единства. Смешливая и общительная, во всём следующая за своим братом, но не перенявшая его фривольности, Румпельтизе была единственной во всей Франции кошкой, способной утихомирить пожар души Жёрри. Сестра, казалось, в любой ситуации могла найти с братом общий язык. В отношении советов и предостережений она зачастую играла роль «полосатой защитницы» уже для самого Жёрри.
    Как близнецы, Жёрри и Тизе понимали друг друга даже не с полуслова, а с полумысли. Как близнецы, всегда находившиеся вместе, они научились развивать это данное с рождения чувство, выведя его на совершенно новый уровень. Даже после вступления в зрелость их ещё ни разу не видели в обществе по отдельности – Жёрри и Тизе везде сопровождали друг друга. Как подметил в своём письме Жёрри, как могла теперь убедиться в правдивости его слов Тизе, им двоим очень трудно, до боли невыносимо существовать отдельно, не видя родного и милого сердцу родственника, своей второй половинки, своего отражения. Один до последнего волоса принадлежал другому, это была одна душа, насмешкою судьбы поселённая в два тела.
    И даже когда Тизе сейчас стояла на набережной, разглядывая строения Ситэ, отражавшиеся в водах Сены, она чувствовала стоящий рядом с ней призрак брата, утешающий её. Может быть, ни одна кошка так не тосковала по своему любимому, как тосковала сейчас эта преданная брату сестра. Может быть, ни одно любящее сердце не терзалось так, как мучилось сердце Жёрри, находившегося в таком отдалении от своей родной и чудесной Румпель. «Повеса, ужаснейший плут, - раздумывала Тизе. – Все свои похождения ты всегда оправдывал одной простой формулой, в которой я никогда не смела сомневаться: твоё сердце навеки заперто для любой кошки, живущей на этом свете потому, что его уже заполонила сестра». И Жёрри не лгал; он любил всегда только одну и единственную, был по-настоящему предан одной лишь Румпель. Эта платоническая любовь брата к сестре, катализированная их похожестью, единством близнецов, предоставляла в духовном плане такую степень интимности отношений, о которой влюблённые и не могли помыслить. Но сила этой связи, её крепость проявилась зримо только сейчас, когда Тизе осталась здесь, в Париже, а Жёрри сейчас был где-то на полпути к Вене.
    К дому Тизе шла медленно, наблюдая за тем, как зажигают уличные фонари. Что бы там ни было, но это воистину их город, ночной Париж, а Жёрри для неё – король парижских улиц, в этом у Тизе не было сомнений. Воспоминания о беззаботном детстве, удивительном отрочестве и о юности, отмеченной обоюдной горячностью, вызвали у Тизе грустную улыбку. Сейчас она знала, к кому она пойдёт перед тем, как лечь спать:
    - Здравствуй, Румпель, - тихо проговорил отец, когда Тизе зашла к нему в комнату. Он уже привык, что перед сном дочь совершает к нему подобные моционы, а потому и в этот раз жестом пригласил её сесть на край постели и всем своим видом показал, что готов выслушать её.
    - Папа, я очень беспокоюсь за нашего Жёрри, - немного помолчав, начала Тизе. – Ты же знаешь его темперамент. То, как он пишет… времени прошло уже достаточно, а он не изменился даже чуточку. Всё тот же неугасимый огонь, а там – война, а не уличные разборки. Мне страшно из-за того, что с ним может что-нибудь случиться, причём по его собственной неосторожности. Меня ведь с ним нет.
    - Ну что же, - с лёгкой улыбкой отвечал пожилой кот, - насколько я знаю, именно эти черты характера тебя в нём и привлекали, разве нет? А про то, что он ничуть не меняется, я, как его отец, знаю уже достаточно давно, - заметив, что Румпель не нравится тон, с которым он говорит, кот пояснил: - Послушай, дорогая моя. Сейчас я, наверное, кажусь тебе холодным, даже бесчувственным, но я тоже очень за него переживаю. Всё-таки (я повторюсь) я его отец, и мне хотелось бы увидеть его снова и как можно скорее. Я пытался научить его беречь свою голову, но, похоже, из меня не такой хороший учитель – не получилось у меня переделать под себя Жёрри… Но, может, оно и к лучшему? Вдруг эта самая неосторожность там, на войне приобретёт иное название, а именно – храбрость.
    - Это да, - вздохнула Тизе, - он поразительно храбр. Но у меня каждый раз сжимается сердце от мысли, что возможность новой встречи с ним так же велика, как и возможность никогда его больше не увидеть. И как только представлю… его… - кошечка прижалась к отцу и тихо заплакала.
    - Ну-ну… разве ты уже позабыла, что есть твой брат? Поверь мне, дорогая, Жёрри выпутается из любой передряги и вернётся к нам живым и здоровым. Война, конечно, вещь непредсказуемая, но что же нам остаётся? Надеяться, мой маленький друг, уповать на лучшее. Эту надежду у нас никто не посмеет, физически не сможет отнять. Тем более что к тебе (пусть редко, но всё же) приходят подтверждения того, что с братом всё хорошо, что он непрестанно думает о нас, что он всё так же сильно тебя любит. Посмотри, - Румпель отстранилась от отца и взглянула туда, куда он призывал её посмотреть. Старый кот указывал на окно, в котором видны были тёмные силуэты домов и небо, а в комнату через это окно робко проникал лунный свет, - темнота не может быть вечной. Всякой ночи положен предел. Всем нам сейчас грустно без Жёрри. Мне тоже грустно, сколько бы хлопот он не доставлял мне своими проказами. Война не заберёт его у нас. Ведь… как, ты говорила, он написал тебе?.. Он хочет вернуться живым с войны ради нас, ради своего родного дома. Разве это не чудесно?
    - Чудесно, папочка, - прошептала Тизе. Теперь по её щекам уже катились слёзы радости. Стояли слёзы и в глазах отца. – Я уже написала ему ответ. Отправлю его завтра поскорее.
    - Конечно. Я уверен, что Жёрри сейчас нужна твоя поддержка, - сказал отец и, заметив, что Тизе уже собралась уходить, прибавил: - Можешь ещё посидеть здесь, чтобы потом заснуть спокойно.
    - Спасибо, папа, - отвечала Румпель и вновь обняла старика. Так они просидели ещё какое-то время, беззвучно плача и смотря в окно, за которым уже заснул Париж, принадлежавший императору Макавите, и начинал просыпаться Париж, в котором не так давно властвовал Жёрри.

    0

    117

    Окончание третьей главы

    Билле отложила перо и бросила беглый взгляд на лежавшее рядом письмо Феликса, полученное ею вчера. Вот перед ней на столе два письма от кота, до самого жестокого безумия в неё влюблённого, но такого осторожного и робкого в словах. Кошечка взяла первое полученное от Мисто письмо и начала осматривать почерк, уже не вдаваясь в смысл тех фраз, которыми рассыпался её воздыхатель. Билле подметила, что перо явно задержалось на точке после «aime» - если бы Мисто подержал перо в этом месте ещё хоть чуть-чуть, точка сначала стала бы более весомой, а затем просто превратилась бы в кляксу. Но он продолжил, завершив письмо этим дерзостным, как он, наверное, полагал, обращением на «ты». Как сильно выпирала из общего стройного ряда букв эта неуверенная в себе «t» и неаккуратно поставленный апостроф; каких неимоверных сил стоило Мистофеликсу это маленькое и такое простое в произнесении предложение: «Je t’aime». Не исключено, что Мисто в тот момент успел и подписаться, и написать постскриптум.
    Ещё больше самых разных красивых слов и оборотов (в этот раз, что удивительно, без использования французского) было втиснуто во второе письмо. Не было нигде так приятного слуху «ты», не было даже этого вымученного «te», но каждое предложение обдавало Билле холодом обращения на «Вы», так не сочетавшегося с романтикой всего остального письма. Да и сами фразы звучали так натянуто, так жутко сентиментально, так… «фарфорово», если можно сказать подобным образом. Уже в тот вечер, когда они сидели на лавочке в саду, Билле чувствовала какую-то тонкую, неясную, незаметную, но достаточно болезненную трещину, которая пролегла между ней и Мисто. Теперь, когда он ушёл на службу и писал оттуда письма, Билле, как никогда, чувствовала в своей душе пустоту, которую не могли заполнить хорошо построенные фразы любовных писем Стофа. Трещина расширилась, обнажилась в самой полной мере.
    Отчего это произошло? Всем котам, хоть сколько-нибудь вращавшимся в свете, знакома была эта чудесная партия, составленная родителями Феликса и Биллегори. С самого отрочества этих «влюблённых на виду у всей столицы», как только семьи познакомились друг с другом, морально готовили к этой партии. Ни у одного кота в этих двух домах, идущих на сближение, не могло быть и тени сомнения в отношении перспектив удачного брака для Билле. И, что было наиболее удивительно и редко для общества, Мисто и Билле привязались друг к другу; родители смогли искусственно посадить любовь и дать ей взрасти самостоятельно. Когда Стоф отправлялся в армию, у родителей Билле не было и тени сомнения в том, что жених искренне хочет выглядеть в глазах своей возлюбленной достойным её руки (так говорил сам Феликс). Билле же, в свою очередь, должна была ждать своего любимого, дабы после его возвращения быть соединённой с ним на всю жизнь таинством брака. Официальная помолвка состоялась за два дня до отъезда Мисто.
    Но не всё было так просто и однозначно. По мере взросления Билле, как и подобает всякому существу, изменялась, менялось и её отношение к Стофу и его любви – вернее, влюблённости. Мисто же оставался, казалось, всё тем же добродушным романтиком, даже иногда чрезмерно наивным, чем раньше и забавил Билле, и раздражал иногда, но ныне вселял лишь неимоверную скуку. Чем ближе было время свадьбы, тем сильнее Феликс сходился с московским обществом, «врастал» в свет, становился с ним единым целым, его неотъемлемой частью, а потому терял в отношении Гори даже малую толику обаяния. В письмах эта сентиментальная образность, просчитанность каждого слова и знака достигли своего апогея. Билле изо всех сил старалась сохранить романтический тон своих писем, но, понимая, что у неё этого не получается, могла лишь только извиниться перед Феликсом за холодность – не воображаемую, но уже вполне реальную. Она жалела этого чёрно-белого романтика, боясь насмерть поразить его одной простой и страшной фразой – любви больше нет. Кошечка мучилась, закованная одновременно и обязательством вступления в брак с Феликсом с одной стороны, и такими искренними, но такими пустыми и не трогающими её душу письмами самого Феликса – с другой. Это был капкан, и долгое время спасения из него не было. Спасение нашло Билле само, но… спасение ли это было?
    Взяв с собой последнее письмо Мисто, Билле направилась в коридор. В голову ей пришла мысль, которую следовало обратить в действие как можно скорее. Пройдя череду дверей и спустившись по лестнице на первый этаж, она обнаружила свою мать в гостиной. Пожилая кошка сидела в кресле и читала какой-то роман.
    - Maman, у меня к Вам будет очень важная просьба, - сказала Билле. – Я надеюсь, Вы помните тот неприятный инцидент с  четвёркой лошадей, произошедший месяц назад, - от столь неожиданного заявления дочери мать даже уронила книгу на колени:
    - Дорогая моя, не стоит даже упоминать об этом. Это был такой шок для меня!
    - Я понимаю, но моя просьба касается именно этого происшествия. Вы, я полагаю, также помните, как один казак, рискуя собственным здоровьем или даже жизнью, усмирил взбесившихся лошадей. Насколько я знаю, он служит у N., я права?
    - Да, это так. И мы уже отплатили ему – во всех смыслах. Чего же ты ещё от него хочешь, ma chére?
    - Я желаю, чтобы пап̕а в ближайшее время, как он будет на обеде у N., сделал всё возможное, чтобы мы могли забрать этого казака себе в качестве слуги… или денщика. Кого угодно. Я считаю, что ему следует быть в нашем доме.
    - Это исключено, дорогая, - возмутилась мать. – У нас и так достаточно прислуги самого разного рода, зачем же нам ещё и этот казак?
    - Кроме того, - продолжила Билле, словно не слышала вопроса, - разве батюшка только лишь наказал кучеров, управлявших в тот раз каретой? По мне, их следовало бы выгнать со службы в тот же день и нанять именно этого кота.
    - Милая моя, что это ещё за странная прихоть?
    - Уж простите меня, maman, но это не просто прихоть, а желание моего жениха, - Билле показала матери письмо Феликса. – Как Вы можете видеть, он оценил его поступок, как истинно благородный, а, значит, определённо желал бы самой лучшей судьбы для этого казака, как спасителя нашей семьи и лично меня. Разве Вы желаете расстроить мсье Феликса? Ведь он, - Билле глубоко вздохнула, - так невыразимо любит меня. Можно ли ему отказать в такой ничтожной малости, как проявление благодарности по отношению к этому казаку?
    - Ох… - этот вздох очень красноречиво говорил о том, что maman сдаётся. – Хорошо, я поговорю с твоим отцом и попрошу, чтобы он похлопотал у N. об этом деле. Я не думаю, что они откажутся передать нам этого слугу – он наверняка может стать для нас хорошим кучером.
    - Чудесно, просто чудесно, maman, - Билле быстрым шагом подошла к пожилой кошке и, наклонившись, обняла её. – Я уверена, Феликс будет очень рад. Я обязательно напишу ему об этом нашем решении в следующем письме.
    - Да… - тихо проговорила мать. – Скорее бы он уже вернулся в Москву, ведь я так жду вашей с Феликсом свадьбы. Нынче всякий в городе скажет, что вы были просто созданы друг для друга.
    - Созданы друг для друга, - повторила Гори и, представив себе на мгновение Феликса, сидящего в очередной военной квартире над новым любовным письмом, быстрым шагом удалилась в свою комнату.

    0

    118

    Биллегори написал(а):

    У меня письмо было в два раза меньше. А что это значит?

    Это лишь признак той литературы, которую я читаю - а там обычно предложения довольно длинные. Заразился от моего любимого Кафки. Вот и получается, что у меня глава в два раза больше твоей. Поток сознания и куча-куча философии, я же говорил. http://forumupload.ru/uploads/0003/ac/ce/10142-2.png

    0

    119

    Mungojerrie написал(а):

    Вот и получается, что у меня глава в два раза больше твоей

    Ну тоже смотря какой фанфик. У меня в "Гадюкино" главы минимум 7 страниц. Были. Ибо, чувствую, мне его не закончить...

    0

    120

    Биллегори
    Ну... это такая небольшая предвзятость - сейчас "Ожидание" и "Маскерад" примерно равного размера, но при этом в "Маскераде" четыре части, а в "Ожидании" - восемь. Т.е. получается, что у меня главы в два раза больше. Но опять же, у меня там по пять-шесть частей действа.

    0



    Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно